(Рим. 6, 18-23; Мф. 8, 5-13). Какова вера сотника! Удивила Самого Господа. Сущность ее в том, что он исповедал Господа Богом всяческих, всемощным владыкою и повелителем всего сущего; потому-то и просил: только скажи слово и исцелеет отрок мой. Верую, что все Тебе подвластно и все слушается мановения Твоего. Такой же веры и от всех требовал Господь; такая же требуется и от нас. В ком есть такая вера, тот ни в чем не имеет недостатка и что ни попросит, все получает. Так обетовал Сам Господь. О, когда бы и нам попасть хоть на след такой веры! Но и она есть дар, и дара этого тоже надо просить и просить с верою. Будем же просить ее, по крайней мере с чувством нужды в ней, просить постоянно, притрудно, помогая в то же время раскрытию ее в нас соответственными размышлениями, а более всего покорностью заповедям Божиим.

Преподобный Амвросий Оптинский

В истории нашей страны, как и в мировой истории, есть святые, являющиеся как бы «верстовыми столбами» на пути к Всевышнему. Одним из таких праведников был преподобный Амвросий Оптинский, память которого отмечается 23 октября.

 

Будущий великий оптинский старец иеросхимонах Амвросий родился 4 декабря 1812 года в селе Большая Липовица Тамбовской губернии в многодетной семье пономаря Михаила Федоровича Гренкова и его жены Марфы Николаевны. В 12 лет Сашу (так его звали) отдали в первый класс Тамбовского духовного училища, по окончании которого в 1830 году он поступил в Тамбовскую духовную семинарию. Через шесть лет учеба была успешно окончена, но Александр не стал поступать в духовную академию. Не стал он и священником. Некоторое время он был домашним учителем в одной помещичьей семье, а затем преподавателем Липецкого духовного училища.

В 27-летнем возрасте, мучаясь укорами совести о невыполненном им обете, данном Богу в последнем классе семинарии — постричься в монахи, если выздоровеет от тяжелой болезни, — Александр Михайлович тайно, даже не спросив разрешения епархиального начальства, бежит в Оптину Пустынь, бывшую тогда «огненным столпом во мраке окружающей ночи, который привлекал к себе всех мало-мальских ищущих света».

 

По преданию, эту обитель, находившуюся в трех верстах от города Козельска, и окруженную с трех сторон непроходимыми девственными лесами, а с четвертой — речкой Жиздрой, основал раскаявшийся разбойник по имени Опта, сподвижник атамана Кудеяра. В основу жизни обители было положено неукоснительное соблюдение трех правил: строгая иноческая жизнь, сохранение нищеты и стремление всегда и во всем проводить правду, при полном отсутствии какого-либо лицеприятия. Насельники были великими подвижниками и молитвенниками за православную Русь. Александр Михайлович застал при жизни, можно сказать, самый цвет ее монашества, таких столпов, как игумен Моисей, старцы Лев и Макарий.

В апреле 1840 года, практически через год после прибытия, Александр Михайлович Гренков принял монашество. Он активно включился в будничную жизнь обители: варил дрожжи, пек булки, целый год был помощником повара. Через два года он был пострижен в мантию и наречен Амвросием. Через пять лет жизни в Оптиной Пустыни, в 1845 году, 33-летний Амвросий стал уже иеромонахом.

Здоровье его в эти годы сильно пошатнулось, и в 1846 году он был вынужден выйти за штат, будучи неспособным к выполнению послушаний, и стал числиться на иждивении обители. Вскоре состояние его здоровья стало угрожающим, ждали конца, и по древнерусскому обычаю отец Амвросий был пострижен в схиму. Но неисповедимы пути Господни: через два года неожиданно для многих больной стал поправляться. Как говорил впоследствии он сам: «В монастыре болеющие скоро не умирают, пока болезнь не принесет им настоящую пользу».

Не только телесными немощами воспитывал Господь в эти годы дух будущего великого старца. Особенно важным для него было общение со старцами Львом и Макарием, которые, провидя в Амвросии избранный сосуд Божий, говорили про него не иначе как: «Амвросий будет великий человек». Прислушиваясь к мудрым наставлениям старца Льва, он в то же время очень привязался к старцу Макарию, часто беседовал с ним, открывая ему свою душу и получая важные для себя советы, помогал ему в деле издания духовных книг. Молодой подвижник, наконец, нашел то, чего давно жаждала его душа. Он писал друзьям о духовном счастье, которое открылось для него в Оптиной Пустыни.

«Как на вершине горы сходятся все пути, ведущие туда, так и в Оптиной — этой духовной вершине — сошлись и высший духовный подвиг внутреннего делания, и служение миру во всей полноте, как его духовных, так и житейских нужд». К старцам в Оптину шли за утешением, исцелением, за советом… К ним шли те, кто запутался в своих житейских обстоятельствах или в философских исканиях, туда стремился тот, кто жаждал высшей правды, в этом «источнике живой воды» всякий утолял свою жажду. Выдающиеся мыслители эпохи, философы, писатели не раз и не два были там: Гоголь, Алексей и Лев Толстые, Достоевский, Владимир Соловьев, Леонтьев… — всех не перечесть. Ведь для русского человека старец — это человек, посланный Самим Богом. По словам Ф. М. Достоевского, «для души русского человека, измученной трудом и горем, а главное, всегдашней несправедливостью и всегдашним грехом, как своим, так и мировым, нет сильнее потребности и утешения, как обрести святыню или святого, пасть перед ним и поклониться ему. Если у нас грех, неправда и искушение, то все равно, есть на земле там-то, где-то святой и высший — у него, зато, правда. Значит, не умирает она на земле, а стало быть, когда-нибудь и к нам придет и воцарится по всей земле, как обещано».

 

Именно Амвросию Божиим Промыслом полагалось стать одним из звеньев в ряду 14 оптинских старцев: после смерти старца Макария он стал на его место и в течение 30 лет окормлял страждущие души.

Старец Амвросий появился в Оптиной Пустыни и приковал к себе внимание исключительно интеллигентных кругов в тот момент, когда эта интеллигенция была охвачена западной философской мыслью. Бывший ранее сам душой общества, любивший все светское (он хорошо пел и танцевал), для которого «монастырь был синонимом могилы», он лучше чем кто-либо другой понимал духовные искания интеллигенции и самой своей жизнью свидетельствовал, что избранный им путь есть идеал того счастья, к которому должны все стремиться.

Недаром сказано: «Сила Божия в немощи совершается». Несмотря на свои телесные страдания, приковывавшие его почти всегда к постели, старец Амвросий, к тому времени уже обладавший целым рядом духовных даров — прозрения, исцеления, дара духовного назидания и прочее — принимал ежедневно толпы людей и отвечал на десятки писем. Такой гигантский труд не мог быть осуществим никакими человеческими силами, здесь явно присутствовала животворящая Божественная благодать.

Среди духовных благодатных дарований старца Амвросия, привлекавших к нему многие тысячи людей, следует в первую очередь упомянуть о прозорливости: он глубоко проникал в душу своего собеседника и читал в ней как в раскрытой книге, не нуждаясь в его признаниях. А благотворительность была просто его потребностью: старец Амвросий щедро раздавал милостыню и самолично заботился о вдовах, сиротах, больных и страждущих.

В последние годы жизни старца в 12 верстах от Оптиной Пустыни, в деревне Шамордино, по его благословению была устроена женская Казанская Пустынь. Строй обители, ее порядки — все установил сам старец Амвросий, многих сестер обители он собственноручно постригал в иночество. К 90-м годам XIX века число инокинь в ней достигало тысячи. Здесь же были детский приют, школа, богадельня и больница.

Именно в Шамордино суждено было старцу Амвросию встретить час своей кончины — в октябре 1891 года, на 79-м году жизни.

Воскресный