Новости группы "Богородице-Рождествен- ский"

21 Января 2019 ПОНЕДЕЛЬНИК Седмица 35-я по Пятидесятнице Поста нет.Глас 1-й

21 Января  2019 года в Богородице-Рождественском храме района Аблакетка состоялось утреннее     Богослужение посвященное в честь и  память Прп. Гео́ргия Хозевита (VII) и сщисп. Емилиа́на, епископа Кизического (IX);прп. Домни́ки Константинопольской, игумении (ок. 474);прп. Григо́рия, чудотворца Печерского, в Ближних пещерах (1093);прп. Григо́рия, затворника Печерского, в Дальних пещерах (XIII–XIV);сщмч. Иси́дора Юрьевского (Дерптского), пресвитера, и с ним 72-х, в Юрьеве Лифляндском пострадавших (1472).

Прп. Паи́сия Угличского, игумена (1504)сщмч. Карте́рия Кесарийского (Каппадокийского), пресвитера (304)сщмч. Фео́фила, диакона и мч. Елла́дия (IV)мчч. Иулиа́на, игумена, Ке́лсия, Анто́ния, Анаста́сия, мцц. Васили́ссы, игумении, и Мариони́ллы, семи отроков и 20-ти воинов (313)прп. Илии́ Египетского (IV);мч. Або́ Тбилисского (786) (Груз.).

Сщмч. Ви́ктора Усова, пресвитера (1937)сщмчч. Дими́трия ПлышевскогоВлади́мира Пастернацкого, пресвитеров, прмч. Пафну́тия (Костина), иеромонаха, мч. Михаила Новоселова (1938)сщмч. Васи́лия Архангельского, пресвитера (1939)мч. Иоа́нна Малышева (1940)сщисп. Михаила Розова, пресвитера (1941).

 

Свя­щен­но­му­че­ник Вик­тор ро­дил­ся 19 мар­та 1876 го­да в се­ле Все­х­свят­ско-Ор­лов­ский По­гост Ве­ли­ко­устюж­ско­го уез­да Во­ло­год­ской гу­бер­нии в се­мье диа­ко­на Си­мео­на Ва­си­лье­ви­ча Усо­ва и же­ны его Аг­нии. У су­пру­гов бы­ло пя­те­ро сы­но­вей и од­на дочь, и все сы­но­вья ста­ли свя­щен­но­слу­жи­те­ля­ми.


В 1900 го­ду Вик­тор окон­чил Во­ло­год­скую Ду­хов­ную се­ми­на­рию и был на­зна­чен учи­те­лем в Илез­скую Вос­кре­сен­скую цер­ков­но­при­ход­скую шко­лу. В 1903 го­ду он был учи­те­лем в То­тем­ской Спа­со-Су­мо­рин­ской и в Угрю­мин­ской цер­ков­но­при­ход­ских шко­лах. Он же­нил­ся на де­ви­це Ма­рии, до­че­ри свя­щен­ни­ка Ди­мит­рия Ря­би­ни­на, слу­жив­ше­го в Ге­ор­ги­ев­ской Зад­не­сель­ской церк­ви. 8 сен­тяб­ря 1904 го­да епи­скоп Во­ло­год­ский и То­тем­ский Алек­сий (Со­болев) ру­ко­по­ло­жил Вик­то­ра Се­ме­но­ви­ча во диа­ко­на к Бла­го­ве­щен­ской То­маш­ской церк­ви Кад­ни­ков­ско­го уез­да, а 4 мар­та 1907 го­да епи­скоп Во­ло­год­ский и То­тем­ский Ни­кон (Рож­де­ствен­ский) ру­ко­по­ло­жил его во свя­щен­ни­ка к Успен­ской По­доль­ской церк­ви то­го же уез­да. В 1908 го­ду отец Вик­тор был на­зна­чен за­ко­но­учи­те­лем Успен­ской цер­ков­но­при­ход­ской шко­лы. В 1913 го­ду отец Вик­тор был пе­ре­ве­ден в Бо­го­ро­ди­це-Рож­де­ствен­скую цер­ковь в се­ле Ле­ваш, ко­то­рое на­хо­ди­лось в са­мом от­да­лен­ном и глу­хом уг­лу То­тем­ско­го уез­да Во­ло­год­ской гу­бер­нии. Ка­мен­ный храм здесь был воз­ве­ден в 1822 го­ду, а ко­ло­коль­ня — в 1872-м. Отец Вик­тор про­слу­жил в этом се­ле до дня сво­е­го аре­ста.
Во вре­мя го­не­ний на Рус­скую Пра­во­слав­ную Цер­ковь от без­бож­ных вла­стей в 20-х и 30-х го­дах ХХ ве­ка отец Вик­тор ни в ма­лой ме­ре не со­кра­тил сво­ей про­по­вед­ни­че­ской и пас­тыр­ской де­я­тель­но­сти. В се­ре­дине трид­ца­тых го­дов вла­сти ре­ши­ли храм за­крыть, а свя­щен­ни­ка аре­сто­вать. В на­ча­ле мая 1935 го­да ста­ли вы­зы­вать­ся сви­де­те­ли, ко­то­рые долж­ны бы­ли дать по­ка­за­ния про­тив свя­щен­ни­ка. Некая жен­щи­на по­ка­за­ла, что свя­щен­ник при­хо­дил к ней в дом для при­ча­ще­ния и по­со­ве­то­вал ее до­че­ри в этот день, в суб­бо­ту, не хо­дить в шко­лу. Уви­дев в пе­ред­нем уг­лу ком­на­ты «уго­лок Ле­ни­на», он пред­ло­жил пе­ре­не­сти его в дру­гой угол, а так­же снять со сте­ны пла­кат «По­пы — вра­ги ра­бо­чих и кре­стьян!» и за­ме­нить его над­пи­сью: «Где со­вет — тут и свет, где лю­бовь — тут и Бог».
13 мая 1935 го­да вла­сти до­про­си­ли свя­щен­ни­ка, по­тре­бо­вав от­ве­та на во­прос: при­зна­ет ли он се­бя ви­нов­ным в том, что, про­жи­вая в се­ле Ле­ваш, сре­ди на­се­ле­ния про­во­дил контр­ре­во­лю­ци­он­ную ра­бо­ту, на­прав­лен­ную про­тив со­вет­ской вла­сти и про­во­ди­мых ею ме­ро­при­я­тий. Отец Вик­тор на это ска­зал:
— Не при­знаю. Ни­ко­гда контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­стью не за­ни­мал­ся.
— При­зна­е­те ли вы се­бя ви­нов­ным, — спро­сил да­лее сле­до­ва­тель, — в том, что вы в мар­те это­го го­да бы­ли при­гла­ше­ны к боль­ной для при­ча­ще­ния и, ко­гда вы на­хо­ди­лись в ее квар­ти­ре, то ре­ко­мен­до­ва­ли до­че­ри боль­ной, уче­ни­це шко­лы, в суб­бо­ту не хо­дить в шко­лу, а так­же ре­ко­мен­до­ва­ли ей на­пи­сать ре­ли­ги­оз­ные ло­зун­ги: «Где со­вет — тут и свет, где лю­бовь — тут и Бог»?
— В мар­те я дей­стви­тель­но хо­дил при­ча­щать боль­ную и ее до­че­ри, уче­ни­це шко­лы, го­во­рил, что ес­ли со­блю­дать чи­сто­ту в квар­ти­ре, то во вре­мя бо­лез­ни ма­те­ри не нуж­но хо­дить в суб­бо­ту в шко­лу, а мыть по­лы. Этой же уче­ни­це я ре­ко­мен­до­вал на­пи­сать: «Где со­вет — тут и свет, где лю­бовь — тут и Бог». Я ре­ко­мен­до­вал это, по­то­му что ду­мал, что в этом ло­зун­ге ни­че­го контр­ре­во­лю­ци­он­но­го нет.
— При­зна­е­те ли вы се­бя ви­нов­ным в том, что вы, на­хо­дясь в квар­ти­ре уче­ни­ка ле­ваш­ской шко­лы Ана­ста­сия, го­во­ри­ли ему, чтобы он убрал ор­га­ни­зо­ван­ные им в пе­ред­нем уг­лу око­ло икон уго­лок Ле­ни­на и уго­лок уче­бы, ре­ко­мен­дуя их пе­ре­не­сти в дру­гой угол, а так­же ре­ко­мен­до­ва­ли уче­ни­ку снять ло­зунг «По­пы — вра­ги ра­бо­чих и кре­стьян!»?
— Ре­ко­мен­до­вал ли я Ана­ста­сию пе­ре­не­сти уго­лок Ле­ни­на и уго­лок уче­бы в дру­гой угол, а так­же снять ло­зунг «По­пы — вра­ги ра­бо­чих и кре­стьян!» — та­ко­го слу­чая я не пом­ню.
— Вы ре­ко­мен­до­ва­ли уче­ни­ку ле­ваш­ской шко­лы Ни­ко­лаю снять со сте­ны ло­зунг «Учить­ся, учить­ся и учить­ся. В шко­ле со­блю­дай ти­ши­ну». При­зна­е­те ли вы се­бя ви­нов­ным в том, что вы сво­ей контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­стью на­прав­ля­ли де­тей про­тив уче­бы?
— Уче­ни­ку Ни­ко­лаю я ни­ко­гда не да­вал со­ве­та сни­мать ло­зунг «Учить­ся, учить­ся и учить­ся». В этом ви­нов­ным се­бя не при­знаю.
— При­зна­е­те ли вы се­бя ви­нов­ным в том, что вы в ап­ре­ле 1935 го­да, на­хо­дясь в квар­ти­ре уче­ни­ка ле­ваш­ской шко­лы Дмит­рия, ре­ко­мен­до­ва­ли ему на­пи­сать ре­ли­ги­оз­ный пла­кат: «Где со­вет — тут и свет, где лю­бовь — тут и Бог»?
— Дей­стви­тель­но, я ре­ко­мен­до­вал ему на­пи­сать этот ре­ли­ги­оз­ный пла­кат.
— При­зна­е­те ли вы се­бя ви­нов­ным в том, что вы, на­хо­дясь в квар­ти­ре уче­ни­ка ле­ваш­ской шко­лы Ива­на, со­рва­ли со сте­ны пла­кат «По­пы — вра­ги со­ве­тов!» и этот пла­кат бро­си­ли в печ­ку?
— У Ива­на я ни­ко­гда пла­ка­та «По­пы — вра­ги со­ве­тов!» не сры­вал и ви­нов­ным се­бя не при­знаю.
— При­зна­е­те ли вы се­бя ви­нов­ным в том, что вы в Пас­ху 1935 го­да при­вле­ка­ли уче­ни­ков ле­ваш­ской шко­лы но­сить ико­ны по квар­ти­рам ве­ру­ю­щих? Сколь­ко уче­ни­ков бы­ло при­вле­че­но ва­ми?
— Дей­стви­тель­но, в Пас­ху 1935 го­да ико­ны по квар­ти­рам ве­ру­ю­щих но­си­ли уче­ни­ки, два-три че­ло­ве­ка, фа­ми­лий их я не знаю. Я их не при­вле­кал, а они са­ми изъ­яви­ли же­ла­ние.
14 мая 1935 го­да упол­но­мо­чен­ный То­тем­ско­го от­де­ла НКВД вы­пи­сал по­ста­нов­ле­ние на при­ня­тие де­ла к про­из­вод­ству, на­пи­сав, что контр­ре­во­лю­ци­он­ные дей­ствия свя­щен­ни­ка вы­ра­зи­лись «в сры­ва­нии ре­во­лю­ци­он­ных ло­зун­гов, на­хо­дя­щих­ся в квар­ти­рах граж­дан се­ла Ле­ваш Нижне-Пе­чен­ско­го сель­со­ве­та, вну­ше­нии школь­ни­кам не пи­сать ре­во­лю­ци­он­ных ло­зун­гов, а име­ю­щи­е­ся в квар­ти­рах убрать и за­ме­нить их ан­ти­со­вет­ски­ми с ре­ли­ги­оз­ной на­клон­но­стью»[1].
В тот же день отец Вик­тор был аре­сто­ван и за­клю­чен в тюрь­му в го­ро­де Тотьме. Все ка­ме­ры в тюрь­ме то­гда бы­ли пе­ре­пол­не­ны уз­ни­ка­ми, негде бы­ло ни сесть, ни лечь, и по­ка од­ни ле­жа­ли — дру­гие сто­я­ли.
Сле­до­ва­тель в при­сут­ствии учи­те­ля стал до­пра­ши­вать уче­ни­ков ле­ваш­ской шко­лы. Они по­ка­за­ли, что свя­щен­ник ре­ко­мен­до­вал им убрать из пе­ред­не­го уг­ла в из­бах «уго­лок Ле­ни­на», «уго­лок уче­бы» и «уго­лок здо­ро­вья», пе­ре­не­ся их в дру­гой угол, и пред­ло­жил сжечь пла­кат, где бы­ло на­пи­са­но: «По­пы — вра­ги ра­бо­чих и кре­стьян!», за­ме­нив его на дру­гой: «Где со­вет — тут и свет, где лю­бовь — тут и Бог».
2 июня сле­до­ва­тель сно­ва до­про­сил свя­щен­ни­ка.
— При­зна­е­те ли вы се­бя ви­нов­ным в том, что вы сре­ди еди­но­лич­ни­ков се­ла Ле­ваш го­во­ри­ли о том, что в кол­хоз всту­пать не нуж­но?
— Я имел с неко­то­ры­ми граж­да­на­ми раз­го­во­ры о том, что всту­пать в кол­хоз не нуж­но. Это я дей­стви­тель­но го­во­рил, осо­бен­но в 1931-1932 го­дах. В пер­вые го­ды кол­лек­ти­ви­за­ции я дей­стви­тель­но ду­мал, что в кол­хо­зах жизнь не бу­дет хо­ро­шей, а по­это­му я и го­во­рил на­се­ле­нию, что в кол­хоз всту­пать нуж­но обо­ждать, нуж­но по­смот­реть, что бу­дет. Но в на­сто­я­щее вре­мя уви­дел, что в кол­хо­зах жизнь ста­ла по­прав­лять­ся, и я по­нял, что в сво­их опре­де­ле­ни­ях о жиз­ни в кол­хо­зах ошиб­ся, и за по­след­ние 1934-1935 го­ды про­тив кол­хо­зов ни­ко­му не го­во­рил.
— Ко­гда вы го­во­ри­ли на­се­ле­нию о том, что в кол­хо­зе жиз­ни хо­ро­шей не бу­дет, в кол­хоз всту­пать нуж­но обо­ждать, од­новре­мен­но го­во­ри­ли ли вы на­се­ле­нию о смене су­ще­ству­ю­ще­го со­вет­ско­го строя?
— Я ни­ко­му не го­во­рил о том, что со­вет­ская власть су­ще­ство­вать не бу­дет. До 1922 го­да, ко­гда со­вет­ская власть еще не окреп­ла, я лич­но был убеж­ден, что со­вет­ский строй су­ще­ство­вать не дол­жен, но сво­и­ми мыс­ля­ми об этом я ни с кем не де­лил­ся. Но с 1922 го­да я уви­дел, что со­вет­ская власть из го­да в год укреп­ля­ет­ся и ста­но­вит­ся непо­бе­ди­мой.
— Кто из на­се­ле­ния об­ра­щал­ся к вам за со­ве­та­ми от­но­си­тель­но вступ­ле­ния в кол­хоз?
— Ино­гда дей­стви­тель­но от­дель­ные граж­дане, еди­но­лич­ни­ки, спра­ши­ва­ли: «Как, ба­тюш­ка, в кол­хо­зе или вне кол­хо­за жить луч­ше?» Я все­гда на та­кие во­про­сы до 1932 го­да ре­ко­мен­до­вал не хо­дить в кол­хоз, а с 1932 го­да, ко­гда ко мне об­ра­ща­лись, я от­ве­чал: «Са­ми ви­ди­те». В по­след­нее вре­мя я ни за кол­хоз, ни про­тив него ни­че­го не го­во­рил.
Сле­до­ва­тель по­тре­бо­вал от свя­щен­ни­ка, чтобы тот на­звал еди­но­мыш­лен­ни­ков, с ко­то­ры­ми он бе­се­до­вал о том, чтобы не всту­пать в кол­хоз, но отец Вик­тор от­ка­зал­ся на­зы­вать име­на. Ко­гда сле­до­ва­тель пред­ло­жил ука­зать род­ствен­ни­ков, отец Вик­тор не стал на­зы­вать сво­их бра­тьев-свя­щен­ни­ков и сест­ру, су­пру­га же его к то­му вре­ме­ни умер­ла, а де­тей у них не бы­ло.
9 июня 1935 го­да след­ствие бы­ло за­кон­че­но. Свя­щен­ни­ка об­ви­ни­ли в контр­ре­во­лю­ци­он­ной про­па­ган­де, вы­ра­жав­шей­ся в том, что он го­во­рил уче­ни­кам шко­лы при по­се­ще­нии их квар­тир, чтобы они сня­ли ре­во­лю­ци­он­ные ло­зун­ги, за­ме­нив их на ре­ли­ги­оз­ные, а так­же в том, что он во­вле­кал уче­ни­ков шко­лы в от­прав­ле­ние ре­ли­ги­оз­ных об­ря­дов, так как школь­ни­ки у него во вре­мя крест­ных хо­дов но­си­ли ико­ны.
11 сен­тяб­ря 1935 го­да со­сто­я­лось су­деб­ное за­се­да­ние при уча­стии Спе­ци­аль­ной Кол­ле­гии Се­вер­но­го кра­е­во­го су­да, в при­сут­ствии об­ви­ня­е­мо­го и сви­де­те­лей. Во вре­мя су­деб­но­го за­се­да­ния, от­ве­чая на во­про­сы об­ви­не­ния, отец Вик­тор ска­зал: «Я дей­стви­тель­но по­се­щал квар­ти­ры школь­ни­ков. И, уви­дев под ви­сев­ши­ми ико­на­ми ло­зунг “Учить­ся, учить­ся и учить­ся”, я дей­стви­тель­но ска­зал, что, кро­ме это­го ло­зун­га, нуж­но еще на­пи­сать: “Где со­вет — тут и свет, где лю­бовь — тут и Бог”... Во вре­мя раз­вер­ты­ва­ния кол­лек­ти­ви­за­ции сель­ско­го хо­зяй­ства в 1931 го­ду ко мне неко­то­рые кре­стьяне об­ра­ща­лись за со­ве­том, вхо­дить или нет в кол­хоз. Я дей­стви­тель­но им го­во­рил, что всту­пить в кол­хоз еще успе­е­те, нуж­но повре­ме­нить. Го­во­рил я это по­то­му, что в это вре­мя не ве­рил в со­сто­я­тель­ность кол­хо­зов. В осталь­ной ча­сти все об­ви­не­ния от­ри­цаю»[2].
В тот же день свя­щен­ник был при­го­во­рен к пя­ти го­дам за­клю­че­ния в ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вом ла­ге­ре. 8 ок­тяб­ря 1935 го­да от­ца Вик­то­ра от­пра­ви­ли эта­пом в Во­лог­ду. 27 ок­тяб­ря он был до­став­лен в ис­пра­ви­тель­но-тру­до­вой ла­герь, рас­по­ло­жен­ный ря­дом с го­ро­дом Со­кол Во­ло­год­ской об­ла­сти. Здесь по ре­ке Су­хоне через озе­ро Ку­бин­ское про­хо­дил вод­ный путь до Бе­ло­мор­ско-Бал­тий­ско­го ком­би­на­та. До это­го ме­ста сплав­ля­ли лес брев­на­ми, а здесь за­клю­чен­ные ла­ге­ря, в ко­то­ром на­хо­дил­ся и отец Вик­тор, вы­лав­ли­ва­ли брев­на из во­ды, свя­зы­ва­ли в пло­ты и да­лее сплав­ля­ли по озе­ру. От го­ло­да и непо­силь­ной ра­бо­ты свя­щен­ник не до­жил до окон­ча­ния сро­ка. Свя­щен­ник Вик­тор Усов скон­чал­ся 20 ян­ва­ря 1937 го­да и был по­гре­бен в без­вест­ной мо­ги­ле.


Игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)

Тропарь священномученику Виктору Усову

глас 4

 

Му́ченик Твой, Го́споди, Ви́ктор,/ во страда́нии свое́м вене́ц прия́т нетле́нный от Тебе́, Бо́га на́шего,/ име́яй бо кре́пость Твою́,/ мучи́телей низложи́,/ сокруши́ и де́монов немощны́я де́рзости./ Того́ моли́твами// спаси́ ду́ши на́ша.

Перевод: Мученик Твой, Господи, Виктор, подвигом своим венец нетленный получил от Тебя, Бога нашего; ибо он, имея силу Твою, мучителей низложил, сокрушил и демонов немощные дерзости. По молитвам его, Христе Боже, спаси души наши.

Кондак священномученику Виктору Усову

глас 2

 

Звезда́ све́тлая яви́лся еси́ непреле́стная ми́рови, Со́лнца Христа́ возвеща́ющи заря́ми твои́ми, страстоте́рпче Ви́кторе, и пре́лесть погаси́л еси́ всю, нам же пода́еши свет, моля́ся непреста́нно о всех нас.

Перевод: Звездою светлой, не обманчивой явился ты миру, Солнце – Христа – возвещая сиянием твоим, страстотерпец Виктор, и все обольщение угасил, нам же подаешь свет, молясь непрестанно о всех нас.